городах, которыми они проезжали. Так Линнеус попал в дом одного богатейшего гамбургского купца, где надеялся встретить кое-что интересное: тот устроил у себя музей.
Рассматривая выставленных здесь морских животных, он услышал голос хозяина, с важностью расхваливавшего какой-то экспонат.
— Вы видите перед собой редчайшее чудо природы, — говорил гамбургский бургомистр посетителям. — Только в моем доме имеется оно, так как во всем свете есть один-единственный экземпляр.
Линнеус подошел поближе, заглянул через плечи впереди стоявших и едва удержался от громкого смеха.
— Почтенный господин Андерсон, что же это такое? Животное, по-видимому. Как и где удалось вам приобрести такое диво? — спросил он, притворяясь изумленным.
— О, за большие, большие деньги, — любезно вскричал польщенный хозяин. — Один моряк убил это чудище и продал мне. Гидра с семью головами. Туловище на двух ногах, — пыжился владелец музея. — Ни плавников, ни крыльев. Только у меня вам предоставляется случай увидеть ее!
— Послушайте, уважаемый господин Андерсон, хотите, я вам сделаю гидру с десятью головами? — громко предложил Линнеус. Он сразу определил, что знаменитая «гидра», доставлявшая своему хозяину широкую славу, — просто шарлатанская подделка.
Ему ли, знатоку животных, хотя и меньшему, чем растений, можно было сомневаться в этом. Достаточно было посмотреть зубы «гидры», чтобы рассмеяться. А ее семь шей с семью головами!
Ярости бургомистра не было предела: слух о подделке разнесется. Что еще сделает заезжий гость? Возьмет и напишет в газету. Между тем об этой «редкости» говорили во всей Европе. И только один гамбургский аптекарь мог бы рассказать, как и из чего смастерил он «гидру»… Надо заметить, что в музеях того времени немало было таких «редких штучек» с целью привлечь побольше посетителей.
После этого разоблачения Линнеусу пришлось поторопиться с отъездом в Голландию, чтобы избежать мести разгневанного Андерсона. Да и надо было спешить с защитой диссертации до начала летних каникул.
— Защищать следует в Гардервике, а не в Лейдене, там меньше всяких формальностей. Все шведы туда едут, — советовали Линнеусу на родине. Он так и сделал, и в начале лета 1735 года желанная степень доктора медицины была получена.
Диплом, шелковая шляпа и золотое кольцо — знаки докторского достоинства — лежат на столе рядом с его «жениховскими» помочами для брюк. Да, был такой обычай — заказывать особые помочи — жениховские: белая и розовая шелковые ленты с вытканными на одной именем невесты, на другой — жениха.
Домой? Можно ехать домой и заняться медицинской практикой. Нет, надо воспользоваться случаем и побывать у голландских знаменитостей.
В Лейденском университете работает славный Бургав, знаменитый врач и натуралист. Можно ли быть рядом с ним и не попытаться увидеть его! В Амстердаме знаменитый Бурман заведует Ботаническим садом.
Может, и с печатанием повезет! Но деньги-то почти все… Диплом стоил очень дорого. У кого занять хотя бы немного? А там найдутся уроки, лекции… Встретив одного знакомого шведа, Линнеус получил от него заимообразно небольшую сумму денег для поездки в Лейден и Амстердам.
Система природы
Это было очень правильное и умное решение. Лейденский университет славился как крупный научный центр. И в том и в другом городе имелись великолепные библиотеки. А самое важное было то, что он попал в среду крупных ученых.
Ничего, что в Лейдене молодому доктору медицины пришлось жить на чердаке, зато он познакомился с ученым-ботаником Гроновиусом, который сразу взял его под свое покровительство.
— А что это за рукопись у вас? — спросил Гроновиус, увидев на столе его только что законченную работу.
— «Система природы». Не знаю, как пробиться с нею в печать, — пожаловался Линнеус.
«Система природы» представляла собой всего 14 страниц, правда, огромного формата, на которых были даны в виде таблиц краткие описания минералов, растений, животных. Все они расположены по отделам, классам, порядкам и родам.
Это была краткая, но четкая схема классификации мертвой и живой природы, которую потом Линнеус разработал подробнее. Замечательно, что он стремился дать все три царства природы, чтобы, по его словам, «представить большинство произведений творца в виде четкой цепи».
— Ваша «Система природы» великолепна! Вы оригинально сгруппировали краткие описания минералов, растений и животных. Ничего подобного в науке еще нет. И как просто пользоваться вашими таблицами, — с восхищением сказал Гроновиус, познакомившись с работой. — Хотите, я издам рукопись за свой счет? Я знаю, работа будет иметь успех!
Через двадцать пять лет после первого издания «Системы природы» автор так оценивал свой труд:
«Здесь потребовалась большая работа для того, чтобы располагать знанием цветков всех родов и видов, чтобы представить себе всю эту армию».
И, словно удивляясь собственной затрате труда, Линнеус замечает:
«Одно только это способно было занять посредственного человека на протяжении всей его жизни».
И это верно: тысячи цветков прошли через руки ученого. У каждого он подсчитал число тычинок и пестиков, измерил их длину и записал все эти данные.
Когда Линнеус решил, что он будет классифицировать растения по количеству тычинок и пестиков, потому что они главные органы в жизни растений, то он обнаружил, что надо самому их подсчитать.
В книгах сведений очень мало, да и особого доверия он не чувствовал к ним: ученые до сих пор мало обращали внимания на эти относительно мелкие органы, не придавая им значения. Он никогда не страшился черновой работы и поэтому добросовестно трудился над подсчетами.
Гроновиус понял — хвала ему за это! — что молодому шведу суждена великая судьба: реформировать науку.
И в Голландии, и в Англии, и в других странах, как и в Швеции, ученые
